Такое ощущение, что блаженная Матрона только и ждет, чтобы ей как можно больше свечей поставили, как будто она питается этими свечами. Или кто-нибудь еще только и ждет, чтобы побольше цветов к мощам принесли. Какое это имеет отношение к жизни святого, если люди, приходящие к ним с молитвой или просто просьбами, потому что люди часто даже не понимают, что такое молитва? «Дай мне! Дай мне!» — что это за молитва?

Ведь если мы посмотрим, ектенья – на что мы говорим «дай, подай» – мы просим о правильной смерти, мы просим о честном ответе на суде Христовом, мы просим о таких вещах, которые не имеют отношения к тому, что «дай вот сейчас». Совсем другое просим и в конце как раз и говорим эти слова, что всю жизнь нашу, всего себя до конца Христу-Богу отдаем, «все мое – Твое».

А так, конечно, мы благодарны Богу и святым за то, что они оставили нам знаки их похожести на Христа и знак того, каким может быть человек, который становится похожим на Христа. Какими богатствами человек может обладать, если он не испугается взять дары Божии, сказав: «Мне только это надо, а остальное не надо». Святые показывают нам, как богатеет в Бога человек. Вот это их богатство, их богатство во Христе, которое является знаками их похожести на Христа.

Но, если мы видим их богатство вне их жизни, а нам надо от них просто что-то утянуть, получить и все — то тогда мы неправильно что-то понимаем и поступаем так, как поступают, например, язычники. У них тоже есть свои почитаемые места. У индусов в Индии масса мест паломничества, масса мест, где жили их гуру, которым они верят как святым, масса мест, куда они притекают, чтобы что-то такое для себя получить. Также и в исламе есть масса почитаемых мест и святынь исламских, куда они приходят. Смысл, внутренний позыв, внутренняя мотивация – что в Индии, что в Мекке, что в Покровском монастыре, – оказывается одной и той же. В основном, в большинстве случаев.

По материалам "Православие и мир"